«ԶՈՐԱՎԱՐ ՍԵՊՈՒՀ» ՊԱՏՄԱՔԱՂԱՔԱԿԱՆ ՎԵՐԼՈՒԾԱԿԱՆ ԿԵՆՏՐՈՆԻ ՊԱՇՏՈՆԱԿԱՆ ԿԱՅՔ

В начале двадцатых годов  ХIХ в. произошло закрепление имев­шегося образа армян на общественном уровне. Анонимный путе­шественник прямо указывает в русском популярном издании “Северный архив”: “Армяне народ весьма способный к торговле”. Отмечено строительство Гостинного дома в Тифлисе. Весьма важным являлось пред­­ставление армян как деятельной и предприимчивой нации: “Они все почти занимаются пром­ы­шленностью, торговлею и ремеслами, и весьма малая только часть земледелием”. Согласно автору, последнее обстоя­тель­ство было обусловлено преимущественно городским образом жизни армян в закавказских пределах России: “Армяне составляют весьма самую мно­гочисленную часть народа в городах Грузии. Некоторые живут также в селениях”. Весьма примечательным указано на отсутствие ан­тагонизма между братскими народами - армянским и грузинским: “Они ведут жизнь совершенно одинаковую с грузинами и различаются от них только верою и духом промышленности”. Показано также стремление армян к просве­щению. Обращено внимание на  функционирование като­лического ар­мянского училища в Тифлисе и подготовку к открытию училища Нер­сисян. Сходные оценки деятельности  армян принадлежат французскому консулу Ж. К. Гамбе.    
Наряду с этим проявился новый штрих в характеристики образа армян, связанный с укреплением самодержавия в Закавказье и проявлением великодержавного подхода. Появилось национальное чванство господст­ву­ющего этноса.. Важную роль в преобразовании ханств Восточного За­кавказья в российские провинции в начале 20-х годов ХIХ в. имел кн. В.М. Мадатов. Военноокружной начальник Карабаха, Шеки и Шир­вана, являлся доверенным лицом проконсула Кавказа А.П Ермолова. О взаи­моотношениях Ермолова и Мадатова есть ряд анекдотов. Как то раз Ермо­лов выразился в адрес сподвижника достаточно грубо: “Ты есть на­сто­ящий яшка”. На что тот ответил: Если я Яшка, Вы целый Яков Яков­левич”.
     Этот маленький эпизод их взаимоотношений отражает сложный пласт явлений и диспозицию проконсула Кавказа. В условиях решения задачи покорения Кавказа, Ермолов использовал любые психологические приемы воздействия на свое окружение и широкие массы. Он мог, играя в карты, небрежно приказать повесить из захваченных четырех горцев троих, а последнего помиловать. Решение строилось в расчет того, что помилованный разнесет весть о случившемся как акте строгом и велико­душном. Либо мог своеобразно распорядиться судьбой спасенных черке­шенок после кораблекрушения, проданных соплеменниками в турецкий гарем и нежелавших возвращаться в остылый очаг: красивых роздать солдатам, а некрасивых за рубль продать родственникам.  
    Отношения же с Мадатовым, которого глава Кавказа, после отпора “панибратств”, стал уважительно величать за военные и дипломатические собности “Великим армянином”, отражали изменение акцентов в общественном укладе отдаленной окраины. Правление Ермолова (1817- 1827 гг.) сопровождалось усилением использования русских админи­стративных структур в жизни Грузии. Однако как грузины, так и армяне не желали записываться в гильдии, осуществлять квартирную повин­ность, постав­лять рекрутов на длительную солдатскую службу. Армян­ское население нововведениям предпочитало хозяйственную деятель­ность, позволяю­щую получать  устойчивую и обеспеченную жизнь. Сам Мадатов в 1823 г. завел  суконную фабрику. И “яшка” являлось лишь проявлением разд­ра­жения главноуправляющего Ермолова на население, нежелавшее втиснуться в прокрустово ложе русских устоев. 
    Другим аспектом  “яшкизма” являлось уточнение статуса армянской церкви в Российской державе 17 ареля 1821 г. состоялось подписание высочайшего указа об освобождении от постоя и других городских повинностей доховенства. На запрос проконсула Ермолов о соотнесении указа к армянскому духовенству управляющий министерством внутрен­них дел  граф Кочубей  11 октября 1822 г. сообщел негативное мнение, основываясь на заключении Министра духовных дел и народного просвещения Голицына, о включении в его круг лишь грекороссийского духовенства.